9 апреля 1912 года. «Титаник» в порту Саутгемптона за день до отплытия в Америку.

14 апреля исполнилось 105 лет со дня легендарной катастрофы. «Титаник» — британский пароход компании «Уайт Стар Лайн», второй из трёх пароходов-близнецов типа «Олимпик». Крупнейший пассажирский лайнер мира на момент своей постройки. Во время первого рейса 14 апреля 1912 года столкнулся с айсбергом и через 2 часа 40 минут затонул.

На борту находилось 1316 пассажиров и 908 членов экипажа, всего 2224 человека. Из них спаслись 711 человек, погибло 1513.

Вот как рассказывали об этой трагедии журнал "Огонекъ" и журнал "Новая Иллюстрація":

Обеденный зал на «Титанике», 1912 год.

Комната для пассажиров второго класса на борту «Титаника», 1912 год.

Парадная лестница «Титаника», 1912 год.

Пассажиры на палубе «Титаника». Апрель, 1912.

У оркестра «Титаника» было два состава. Квинтет возглавлял 33-летний британский скрипач Уоллас Хартли, в него входили еще один скрипач, контрабасист и два виолончелиста. Дополнительное трио музыкантов из бельгийского скрипача, французского виолончелиста и пианиста было нанято для «Титаника», чтобы придать Caf? Parisien континентальную нотку. Трио играло также в холле ресторана лайнера. Многие пассажиры считали судовой оркестр «Титаника» лучшим из тех, что они когда-либо слышали на кораблях. Обычно два состава оркестра «Титаника» работали независимо друг от друга - в разных частях лайнера и в разное время, но в ночь гибели корабля все восемь музыкантов впервые играли вместе. Они играли самую лучшую и веселую музыку до последних минут жизни лайнера. На фото: Музыканты судового оркестра «Титаника».

Тело Хартли было найдено через две недели после гибели «Титаника» и отправлено в Англию. К его груди была привязана скрипка - подарок невесты.
Среди других участников оркестра выживших не оказалось… Один из спасенных пассажиров «Титаника» напишет позже: «В ту ночь было совершено много героических поступков, но ни один из них не мог сравниться с подвигом этих нескольких музыкантов, игравших час за часом, хотя судно погружалось все глубже и глубже, а море подбиралось к месту, где они стояли. Музыка, которую они исполняли, дала им право быть внесенными в список героев вечной славы». На фото: Похороны дирижера и скрипача судового оркестра «Титаника» Уоллас Хартли. Апрель 1912.

Айсберг, с которым, предположительно, столкнулся пассажирский лайнер «Титаник». Фотография была сделана с борта кабельного судна «Mackay Bennett», которым управлял капитан DeCarteret. Судно «Mackay Bennett» одним из первых прибыло на место катастрофы «Титаника». По словам капитана DeCarteret, это был единственный айсберг вблизи места крушения океанского лайнера.

Спасательная шлюпка «Титаника», снятая одним из пассажиров парохода «Карпатия». Апрель, 1912.

Спасательное судно «Карпатия» подобрало 712 выживших пассажиров «Титаника». На фотографии, сделанной пассажиром «Карпатии» Луисом М. Огденом, видны спасательные шлюпки, которые приближаются к «Карпатии».

22 апреля 1912 года. Братья Мишель (4 года) и Эдмонд (2 года). Считались «сиротами Титаника» до тех пор, пока их мать не нашлась во Франции. Отец погиб во время крушения лайнера.

Мишель умер в 2001 году последним из оставшихся в живых лиц мужского пола на «Титанике».

Группа спасенных пассажиров «Титаника» на борту «Карпатии».

Ещё одна группа спасенных пассажиров «Титаника».

Капитан Эдвард Джон Смит (второй справа) с командой корабля.

Рисунок тонущего “Титаника” после катастрофы.

Пассажирский билет на «Титаник». Апрель 1912.

Истории, которые нужно рассказать!

Когда 10 апреля 1912 года «Титаник» покинул Саутгемптон и отправился в свой первый рейс, он был самым большим и роскошным кораблём в мире. Трагично, что лайнер судоходной компании «White Star» так никогда и не добрался до Нью-Йорка. Он столкнулся с айсбергом 14 апреля 1912 года в 23:40 и затонул в Северной Атлантике в 2:20 ночи 15 апреля. Тогда погибло более 1500 пассажиров и членов экипажа, и только 705 людям удалось пережить эту страшную морскую катастрофу.

Это событие ошарашило весь мир, ведь многие люди изначально считали, что роскошный лайнер был непотопляемым. Данная трагедия до сих привлекает внимание, многих интересует, как действовали пассажиры и экипаж в ту роковую ночь. Большинство из нас знают вымышленную историю о Джеке и Роуз или слышали о «Непотопляемой Молли Браун», но есть и ещё и несколько интригующих, но малоизвестных рассказов.

1. Алекс Маккензи

24-летний Алекс Маккензи так никогда и не ступил на борт «Титаника», несмотря на то, что он уже упаковал свой багаж и стоял в очереди к трапу на борт роскошного лайнера. Родители купили ему билет на первый рейс судна в качестве подарка. Неожиданно Алекс услышал голос, который предупредил его, что он погибнет, если отправится в путешествие на разрекламированном судне.

Голос прозвучал настолько чётко, что Алекс стал озираться, чтобы увидеть, кто говорит, но рядом никого не оказалось. Решив, что он ослышался, Маккензи продолжил двигаться по направлению к трапу, но вдруг он услышал это послание ещё раз. Он снова проигнорировал его – только затем, чтобы услышать голос ещё раз, на этот раз намного громче. Тогда Алекс послушался и отказался от поездки, решив вернуться в свой родной город Глазго, где ему предстояло объяснить своим родителям, почему он отказался подняться на борт величайшего судна в мире.

2. Эдит Рассел

Многие люди мечтали о том, чтобы оказаться пассажиром первого класса на борту «Титаника», но только не Эдит Розенбаум (позже известная как Эдит Рассел). Она не могла избавиться от плохих предчувствий. Эдит поднялась на борт «Титаника» во время его первой остановки в Шербуре, во Франции, она возвращалась из Парижа с показа французской моды. В письме к своему секретарю Эдит написала: «Мы отправляемся в Квинстаун. Я просто ненавижу покидать Париж и буду рада вернуться сюда снова. Я собиралась отдохнуть в этой поездке, но я не могу избавиться от депрессии и предчувствия беды. Как же мне хочется, чтобы всё это поскорее закончилось!».

Когда «Титаник» столкнулся с айсбергом, Эдит попросила стюарда принести из её каюты первого класса музыкальную шкатулку в форме поросёнка. Она стояла на шлюпочной палубе, вцепившись рукой в эту музыкальную шкатулку и отказывалась садиться в спасательную шлюпку, пока не посадят всех женщин и детей. Вдруг кто-то выхватил завёрнутую в одеяло шкатулку, решив, что это ребёнок, и бросил её в шлюпку. Не желая расставаться со столь любимой вещью, Эдит прыгнула в шлюпку. Музыкальная шкатулка спасла ей жизнь.

3. Два беспризорника в море

Поскольку взрослых пассажиров-мужчин во время гибели «Титаника» в спасательные шлюпки не сажали, отец был вынужден поместить двоих своих сыновей в лодку, в то время как сам он остался на борту корабля. Малыши могли говорить только по-французски и не имели при себе никаких именных вещей, поэтому на спасательном судне «Карпатия» никак не могли установить их личность. Чтобы найти во Франции семью мальчишек, газеты напечатали статьи о двух «морских беспризорниках» и опубликовали их фотографии.

Между тем мать отчаянно искала своих двоих сыновей, которые бесследно исчезли. История о двух беспризорниках настигла её в Ницце, во Франции. После того как женщина описала приметы своих детей в службе спасения, мальчики были опознаны как четырёхлетний Мишель и двухлетний Эдмон. Мальчики были похищены их отцом, Мишелем Навратилом, который путешествовал на корабле под псевдонимом «Мистер Хоффман» и надеялся начать в США новую жизнь со своими детьми.

4. Эдвард и Этель Беане

Пассажиры второго класса Эдвард и Этель Беане собирались отпраздновать на борту «Титаника» своё недавнее бракосочетание. Когда «Титаник» столкнулся с айсбергом, молодожёнов из Англии это не обеспокоило, так как они, как и многие, считали, что судно было непотопляемым. Они не беспокоились до тех пор, пока пассажир из соседней каюты не предупредил их дважды о серьёзности ситуации.

Этель неохотно спустилась в спасательную шлюпку, оставив Эдварда на борту корабля. В то время как Этель плавала в безопасном месте, её мужу пришлось прыгать за борт, чтобы воссоединиться со своей женой. Эдвард плыл от тонущего корабля, пока не нашёл спасение на лодке. К счастью, счастливая пара воссоединилась, чтобы продолжить свою семейную жизнь.

5. Томас Миллар

После смерти своей жены и за три месяца до первого рейса «Титаника» Томас Миллар решил устроиться на роскошный лайнер компании «White Star» в качестве помощника палубного механика. Он сделал это, чтобы обеспечить будущее своих двоих сыновей, Томаса и Руддика.

Миллар оставил своих детей на попечение тётки в деревне неподалёку от Белфаста. Он надеялся, что сумеет начать в Соединённых Штатах новую жизнь, к которой позже присоединятся его сыновья. Перед тем как отправиться в Америку, Томас дал каждому из своих сыновей по одному пенни и сказал им, что они не должны их тратить до тех пор, пока он не вернётся. Томас Миллар так никогда и не вернулся к своим сыновьям, потому что потерял свою жизнь на борту корабля. В то время как Томас младший истратил свой пенни, монетка Руддика по-прежнему хранится в семье Милларов как символ любви отца к своим детям.

6. Отец Фрэнсис Браун

Отец Фрэнсис Браун был пассажиром первого класса на борту «Титаника». Он был одним из тех людей, у которых сохранилось много редких фотографий из жизни на борту судна. Священник-иезуит был страстным фотографом; билет на первый рейс «Титаника» он получил в подарок от своего дяди. Взволнованный тем, что он оказался на борту роскошного судна, и осознавая, что он присутствует на историческом событии, отец Браун сделал много фотографий, которые после катастрофы были опубликованы в печатных изданиях по всему миру.

В то время как большинство пассажиров «Титаника» направлялись в Нью-Йорк, отец Браун был одним из восьми пассажиров, которые покинули судно во время его захода в Квинстаун (теперь известный как Коба) в Ирландии, последний порт перед путешествием через Атлантику. Несмотря на то, что богатая пара предлагала оплатить оставшуюся до Нью-Йорка часть путешествия, священник был отозван с корабля своим руководством. Поэтому отец Браун пережил катастрофу, как и сделанные им фотографии, которые теперь дают нам представление о жизни на том злополучном судне.

7. Два кузена

На борту «Титаника» находились два кузена, но ни один из них не знал о присутствии своего дальнего родственника. Уильям Эдви Райерсон был стюардом, который обслуживал обеденный зал салона первого класса. Он мало что знал о своём троюродном брате, Артуре Райерсоне, который также присутствовал на борту судна в качестве пассажира первого класса вместе со своей женой Эмили и их тремя детьми.

Семья Артура направлялась в свой родной город Куперстаун (штат Нью-Йорк), после того как им сообщили, сын Артура скончался. У Уильяма и Артура был общий прапрадед, но они были абсолютно из разных кругов. Уильям родился в рабочей семье в Порт-Довере (штат Онтарио, Канада), в то время как Артур жил обеспеченной жизнью.

Пока Уильям рассаживал пассажиров по спасательным шлюпкам, Артур договаривался с членами экипажа о том, чтобы его 13-летнего сына Джона поместили в спасательную шлюпку вместе с женой и дочерьми. Артур был единственным членом семьи, который погиб во время морской катастрофы, в то время как Уильям спасся с тонущего корабля на спасательной шлюпке.

8. Графиня Ротес

В путешествие через Северную Атлантику на «Титанике» отправились и некоторые из самых богатых людей в мире, и одной из почётных пассажирок на борту лайнера была Люси Ноэль Марта, графиня Ротес. Она отправилась в США вместе со своей кузиной Глэдис Черри и горничной, Робертой Майони. Её целью было встретиться со своим мужем и двумя детьми, чтобы начать новую жизнь в США.

Графиню и её кузину разбудили, когда корабль столкнулся с айсбергом. Капитан Смит дал указание, чтобы все вернулись в свои каюты и надели спасательные жилеты. Примерно в 1:00 ночи графиня вместе со своей кузиной и горничной погрузились в шлюпку №8, которая была первой из спущенных на воду. Том Джонс, матрос спасательной шлюпки, быстро угадал в графине строгого руководителя и приказал ей управлять лодкой. Она сидела у руля шлюпки и более часа управляла ею, после чего поменялась местами со своей кузиной, чтобы попытаться успокоить невесту-испанку, потерявшую на корабле своего жениха.

Графиня гребла вёслами в течение всей ночи и морально поддерживала пассажиров до тех пор, пока к месту крушения не прибыла «Карпатия».

Она оказывала помощь не только во время путешествия на шлюпке. Графиня оставалась на борту «Карпатии» и после того, как корабль причалил в Нью-Йорке, оказывая помощь тем пассажирам, которые потеряли всё в результате крушения. По возвращении в Шотландию графиня Ротес купила серебряные часы с надписью «15 апреля 1912 года, графиня Ротес», которые послала Тому Джонсу в качестве подарка и в знак благодарности за его усилия на борту спасательной шлюпки. Он ответил на её подарок письмом, поблагодарив за доброту и мужество, и прислал ей медную табличку со спасательной шлюпки. Матрос и графиня переписывались до самой её смерти в 1956 году.

9. Джеймс Муди

Ещё одним героем на борту корабля был Шестой офицер Джеймс Муди, который решил остаться на борту несмотря на то, что ему предлагали место в спасательной шлюпке. 24-летний младший офицер получал за свою службу на корабле небольшое жалование в размере $37 и собственную каюту на время пребывания на борту «Титаника».

Перед тем как «Титаник» отправился в свой первый трансатлантический рейс, Муди невольно спас жизнь шести членам экипажа, которым не разрешил взойти по трапу из-за того, что они опоздали. Когда корабль столкнулся с айсбергом, молодой офицер был на посту и ответил на вызов Лукута Фредерика Флита, спросив его: «Что ты видишь?». Флит ответил: «Айсберг, прямо перед нами!».

Когда капитан объявил, что судно затонет в течение нескольких часов, офицер Муди спустил на воду спасательные шлюпки №12, 14 и 16. Пятый офицер Гарольд Лоу предложил Муди управлять шлюпкой №14, что было нормальным для офицеров низшего звена. Но Муди отклонил предложение Лоу. Несмотря на низкий ранг, Муди остался на корабле и помогал первому офицеру Мердоку, пока вода не стала затапливать шлюпочную палубу. Муди неоднократно предлагали стать командиром шлюпки, но он всякий раз мужественно решал остаться на корабле, чтобы спасти как можно больше жизней и наблюдать за катастрофой до самого конца. Второй помощник Лайтоллер был последним человеком, который видел Муди живым в 2:18 ночи, когда тот пытался спустить на воду разборные спасательные шлюпки.

10. Джек Филлипс

Джек Филлипс был старшим радистом на борту «Титаника» и работал в паре с младшим оператором Гарольдом Брайдом. Двое мужчин занимались приёмом и отправкой с помощью азбуки Морзе сообщений от пассажиров, а также принимали метеорологические предупреждения для капитана.

Перед катастрофой Филлипс получил с других кораблей многочисленные предупреждения об айсбергах, Брайд доставил многие из них капитану. Тем не менее, из-за большого количества пассажирских сообщений Филлипс был не в состоянии доставлять капитану Смиту все предупреждения; он считал, что капитан получил уже достаточно предупреждений об опасности айсбергов. Когда с парохода «Калифорниэн» поступило очередное сообщение об айсберге, Филлипс ответил: «Заткнись! У меня переговоры с мысом Кейп-Рейс!». Впоследствии Филлипса стали называть одним из виновников крушения.

Тем не менее, когда судно столкнулось с айсбергом в 400 морских милях от Ньюфаундленда, Филлипс предпринял всё возможное, посылая сигналы бедствия с целью обеспечить спасение пассажиров и членов экипажа. 25-летний телеграфист оставался на своём посту даже тогда, когда капитан освободил его от исполнения обязанностей. Он неустанно отправлял сообщения ближайшим судам до 2:17, когда корабль уже опускался на дно океана.

Его связь с «Карпатией» помогла спасти 705 пассажиров. Многие корабли позже сообщили, что сообщения Филлипса были абсолютно четкими, несмотря на тот хаос, который творился вокруг него. К сожалению, несмотря на наличие у него складной шлюпки, Джек Филлипс погиб во время морской катастрофы.

Шарлотте Коллиер было 30 лет, когда она со своим мужем и маленькой дочкой села на борт «Титаника». Они продали всё, чтобы начать в США новую и более счастливую жизнь. Но эта жизнь так никогда и не настала. А её история спасения, до сих пор пробирающая до мурашек, напоминает, что катастрофа «Титаника» — это горе и крушение судеб настоящих людей.

«Из всего того, что я помню относительно катастрофы «Титаника», одно впечатление никогда не покинет меня. Это ирония надежды, которую я ощущала на судне. «Он непотопляем» — говорили мне. «Он — самый безопасный корабль в мире».

Я никогда не путешествовала по морю, и поэтому я его боялась. Но я слушала людей, которые говорили: «Садись на новый «Титаник». На нём тебе ничего не грозит. Новые технические достижения делают его безопасным, да и офицеры в первом плавании будут очень осторожны». Это все звучало красиво и правдиво. Поэтому я, Харви, мой муж, и наша восьмилетняя дочь Мэрджори решили отправиться в Америку этим способом. Мэрджори и я сейчас здесь, в безопасности, но нас осталось лишь двое. Мой муж утонул, и вместе с «Титаником» на дно Атлантики ушло всё, что у нас когда-либо было.

Наша история до «Титаника»

Харви, Мэрджори и Шарлотта Коллиеры

Сначала я хочу рассказать, почему мы решили покинуть Англию. Мы жили в Бишопстоук, в небольшой деревне рядом с Саутгемптоном, Хэмпшир. Мой муж держал продуктовую лавку. В свои 35 лет он был главным дельцом в деревне, и его любили все соседи. Он был и клерком в церкви, помогая заполнять свидетельства о рождении, брачные договоры и так далее. Он также был местным звонарём на главной колокольне, которой больше ста лет и которая считается одной из лучших в Англии.

Однажды некоторые наши друзья уехали из деревни в Долину Пэйет, что в американском штате Айдахо. Они купили фруктовую ферму и вполне успешно её содержали. В своих письмах нам они рассказывали, какой там был замечательный климат и приглашали нас к ним присоединиться. Мы не думали, что отправимся туда, пока моё здоровье не ухудшилось — у меня очень слабые лёгкие. В конце концов, мы решили продать наш бизнес и купить небольшую ферму в том же самом месте, что и наши друзья. Я понимала, что сделано это было только ради меня и ради Мэрджори. Если бы не мы, Харви никогда бы не покинул Англию.

За день до отплытия наши соседи в Бишопстоуке не покидали наш дом. Казалось, что тогда пришли сотни людей, чтобы попрощаться с нами. А днем священнослужители устроили нам сюрприз: ради нас они пели старинные песни, веселые и грустные, устроили небольшой пир. Это была настоящая церемония прощания со старыми друзьями. Почему люди должны устраивать такие мероприятия? Чтобы те, кто покидает родные места и всё нажитое, чувствовали себя так грустно и неприятно? Этот вопрос я задаю себе часто.

На следующее утро мы отправились в Саутгепмтон. Здесь мой муж забрал из банка все наши деньги, включая те, что мы выручили от продажи нашего магазинчика. Таким образом, мы получили сумму в несколько тысяч американских долларов наличными. Все это мой муж сложил в самый большой карман своего пиджака. Перед этим мы уже отправили наш небольшой багаж на судно, и поэтому, когда мы садились на «Титаник», самое большое богатство было при нас.

Мы путешествовали вторым классом и из нашей каюты мы видели тот размах, с которым провожали корабль. Мне кажется, никогда ещё не было такой большой толпы в Саутегмптоне.

Величественный «Титаник»

«Титаник» был прекрасен, намного прекраснее, чем я могла представить. Другие суда выглядели ореховыми скорлупками рядом с ним, а они, уверяю вас, несколько лет назад считались огромными. Я помню, как друг сказал мне, как раз до того, как всех провожающих попросили выйти: «А ты не боишься путешествовать морем?» Но теперь уже я была уверена: «Что, на этом судне? Даже самый страшный шторм не сможет повредить ему».

Перед тем, как покинуть залив, я видела происшествие с «Нью-Йорком», лайнером, который оттянуло от пристани прямо наперерез нам. Но это никого не испугало, наоборот, только уверило нас в том, какой «Титаник» мощный.

Я немногое помню о первых днях путешествия. Я немного страдала от морской болезни, поэтому почти всё время проводила в каюте. Но в воскресенье, 14 Апреля 1912 года самочувствие моё улучшилось. Ужинала я в салоне, наслаждалась едой, которой было даже слишком много и она была слишком вкусной. В воскресенье даже на обслуживание второго класса не жалели сил, это был самый лучший ужин. После того, как я наелась, я немного послушала оркестр и часов в девять или полдесятого вечера отправилась к себе в каюту.

Я только легла, когда стюардесса вошла ко мне. Она была приятной женщиной и очень добра ко мне. Хочу воспользоваться случаем и поблагодарить её, ведь я её больше никогда не увижу. Она утонула вместе с «Титаником».

«Вы знаете, где мы сейчас находимся?» — спросила она вежливо. — «Мы в месте, называемом «Дьявольской Дырой».

«Что это значит?» — спросила я.

«Это опасное место в океане» — ответила она. — «Множество аварий произошли рядом с этим местом. Говорят, айсберги заплывают ещё дальше этой точки. На палубе становится очень холодно, значит лёд где-то поблизости!»

Она вышла из каюты, и я снова заснула. Её разговоры об айсбергах не испугали меня, но это значило, что команда о них беспокоилась. Насколько я помню, мы нисколько не снижали скорость.
Где-то около десяти пришел мой муж, чем разбудил меня. Он мне что-то рассказывал, не помню, как долго. Потом он начал готовиться ко сну.

А затем — удар!

Мне показалось, что корабль кто-то взял большой рукою и потряс один раз, второй, а затем всё смолкло. Я не упала с кровати, а мой муж, всё еще стоявший на ногах, лишь немного покачнулся. Мы не слышали никаких странных звуков, никакого скрежета металла или дерева, но мы заметили, что двигатели остановились. Они заработали снова несколько минут спустя, но после некоторого грохота снова воцарилась тишина. Наша каюта была расположена так, что мы всё это отчетливо слышали.

Ни я, ни мой муж не были обеспокоены. Он сказал, что что-то, должно быть, произошло в машинном отделении, и сначала даже не хотел идти на палубу. Потом он передумал, надел свое пальто и покинул меня. Я спокойно лежала в кровати с моей маленькой девочкой и почти снова заснула.

Через несколько мгновений, как мне показалось, вернулся мой муж. Он действительно был немного возбужден.

«Ты только подумай!» — воскликнул он. — «Мы столкнулись с айсбергом, с довольно большим. Но опасности никакой нет. Мне так сказал офицер».

Я слышала шаги людей на палубе надо мной. Слышались какие-то удары, шумы, скрипы, как будто кто-то натягивал снасти корабля.

«Люди испуганы?» — спросила я негромко.

«Нет»- ответил он. — «Я не думаю, что удар разбудил кого-то во втором классе, а те немногие, что сидели в салонах, даже не вышли на палубу. Я видел пятерых профессиональных шулеров, игравших с пассажирами, когда я выходил. Их карты рассыпались по столу, когда произошло столкновение, и теперь игроки спешно их собирали».

Этот рассказ убедил меня. Если эти играющие в карты люди не волнуются, то почему должна волноваться я? Я думаю, мой муж вернулся бы спать, не интересуясь больше происшествием, когда мы услышали за нашей дверью топот сотен бегущих людей. Они не кричали, но топот их ног напомнил мне крыс, бегущих через пустую комнату.

Я увидела своё лицо в отражении зеркала, и оно стало очень бледным. Мой муж тоже побледнел. Заикаясь, он сказал мне: «Нам лучше подняться наверх на палубу и посмотреть, в чем дело».

Я выпрыгнула из кровати, надела своё вечернее платье и пальто. Мои волосы были распущены, но я поспешно собрала их. К этому времени, хотя никаких признаков столкновения не было заметно, корабль, казалось, немного наклонился вперед. Я схватила свою дочь Мэрджори в пижаме, обернула её в плед «Уайт Стар» и выскочила из двери. Муж следовал за нами. Никто из нас не взял ничего из вещей из каюты, я даже помню, как муж оставил свои часы на подушке. Мы ведь ни на секунду не сомневались, что вернемся сюда.

Когда мы дошли до прогулочной палубы второго класса, мы увидели большую толпу людей. Некоторые офицеры ходили туда-сюда, выкрикивая: «Нет никакой опасности!». Была ясная звездная ночь, но очень холодная. Океан был недвижим. Некоторые пассажиры стояли у ограждения и смотрели вниз, но стоит заметить, что в то время никто ничего не опасался.

Мой муж подошел к офицеру — это был либо пятый офицер Лоу, либо первый офицер Мэрдок — и что-то у него спросил. Я услышала, как он прокричал в ответ: «Нет, у нас нет прожекторов, но у нас есть ракеты на борту. Сохраняйте спокойствие! Нет никакой опасности!».

Мы втроем держались вместе. Я не узнавала лиц вокруг меня, может быть из-за волнения. Я никогда не ходила к помещениям первого класса, поэтому не видела никаких известных людей.

Опасность

Вдруг толпа возле одного из трапов загудела, и мы увидели кочегара, поднимавшегося снизу. Он остановился в нескольких метрах от нас. Пальцы одной из его рук были отрезаны. Кровь фонтанировала из обрубков, забрызгивая его одежду и лицо. Кровавые следы виднелись очень четко на его черной от сажи коже.

Я решилась спросить его, есть ли какая-то опасность.

«Опасность?!» — завопил он. — «Ну наверное! Там внизу — ад! Посмотри на меня! Этот корабль утонет через десять минут!»

Затем он оступился и упал в груду канатов, теряя сознание. В это мгновение я почувствовала первый приступ страха — ужасного, тошнотворного страха. Вид этого бедняги с кровоточащей рукой и забрызганным лицом вызвал в моем воображении картину разрушенных двигателей и изуродованных человеческих тел. Я схватилась за руку моего мужа, и хотя он был очень мужественным и не дрожал от страха, я увидела его лицо, белое, словно лист бумаги. Мы поняли, что происшествие намного серьезнее, чем мы ожидали. Но даже тогда ни я, ни кто-нибудь из людей вокруг, не верили, что «Титаник» может затонуть.

Офицеры носились от одного места к другому, раздавая приказы. Я не помню точно, что происходило следующие четверть часа, время казалось намного короче. Но где-то через минут десять или пятнадцать я увидела первого офицера Мэрдока, который ставил охранников у трапов, чтобы не пускать других раненых кочегаров на палубу.

Я не знаю, сколько мужчин были отрезаны от своего шанса на спасение. Но мистер Мэрдок был, наверное, прав. Он был опытным человеком, поразительно смелым и хладнокровным. Я встречала его за день до катастрофы, когда он проверял помещения второго класса, и подумала, что он похож на бульдога — ничего не боится. Это оказалось правдой — он выполнял приказы до самого конца и умер на своем посту. Говорят, что он застрелился. Я не знаю.

Должно быть, нас направили на шлюпочную палубу, потому что через какое-то время я поняла, что нахожусь именно там. Я все ещё не отрывалась от руки моего мужа и держала Мэрджори рядом с собой. Многие женщины стояли здесь со своими мужьями, не было никакой путаницы или смятения.
Вдруг над толпой людей, вопрошающих друг друга о том, что происходит, разнесся страшный крик: «Спускайте шлюпки! Женщины и дети первыми!». Кто-то повторял последние слова снова и снова: «Первыми женщины и дети! Первыми женщины и дети!». Они поселили глубокий ужас в моём сердце, и они будут звучать в моей голове до самой моей смерти. Они означали, что я в безопасности. Но также они и значили самую большую потерю в моей жизни — потерю своего мужа.

Первая шлюпка быстро заполнилась и спустилась на воду. Лишь немногие мужчины сели в неё, и это были шестеро членов команды. Мужчины-пассажиры не делали никаких попыток спастись. Я никогда не видела такой храбрости и не думала, что такое вообще возможно. Как вели себя люди в первом или третьем классах я не знаю, но наши мужчины были настоящими героями. Я хочу, чтобы это знали все читатели этого рассказа.

Спуск второй шлюпки занял больше времени. Мне кажется, что все женщины, которые по-настоящему боялись и хотели спастись, уже сделали это в первой шлюпке. Оставшиеся женщины были в большинстве своем или женами, которые не хотели покидать своих мужей, или дочерьми, которые не хотели расставаться со своими родителями. Ответственным офицером здесь на палубе был Гарольд Лоу, а первый офицер Мэрдок ушел на другую часть палубы. Больше я его никогда не видела.

Мистер Лоу был очень очень молод, но каким-то образом ему получалось убеждать людей следовать его приказам. Он пошёл в толпу и приказал женщинам садиться в шлюпки. Многие из них последовали за ним как загипнотизированные, но некоторые не двигались, оставаясь со своими мужчинами. Я могла бы сесть во вторую шлюпку, но я отказалась. Наконец-то её заполнили, и она исчезла в темноте.

Оставались еще две шлюпки в этой части палубы. Мужчина в светлой одежде суетился рядом, выкрикивая инструкции. Я видела, как пятый офицер Лоу приказал ему убираться. Я не узнала его, но потом я прочитала в газете, что это был мистер Брюс Исмей, исполняющий директор компании.

Третья шлюпка была наполовину заполнена, когда моряк схватил Мэрджори, мою дочь, вырвал её у меня и бросил в шлюпку. Ей даже не дали возможности попрощаться со своим отцом!

«Вы тоже!» — прокричал мне на ухо мужчина. — «Вы — женщина. Занимайте место в шлюпке, или будет слишком поздно».

Палуба, казалось, уходила из под моих ног. Корабль наклонился довольно сильно, так как погружался уже быстрее. Я в отчаянии бросилась к своему мужу. Я не помню, что я сказала, но я всегда буду рада думать, что я не хотела его покидать.

Человек потянул меня за руку. Затем другой обхватил меня за талию и дернул меня изо всех сил. Я слышала, как мой муж сказал: «Иди, Лотти! Ради Бога, будь храброй и иди! Я найду место в другой шлюпке».

Державшие меня мужчины потащили мня по палубе и грубо кинули меня в шлюпку. Я упала на плечо и повредила его. Другие женщины толпились около меня, но я вскочила на ноги, чтобы через их головы увидеть своего мужа. Он уже отвернулся и медленно шёл вниз по палубе, пока не исчез среди мужчин. Я больше никогда не видела его, но я знаю, что он без страха шёл навстречу своей смерти.
Его последние слова о том, что он найдет место в другой шлюпке, подбадривали меня до последнего момента, пока последняя надежда не была утеряна. Многим женщинам их мужья обещали то же самое, иначе они бы прыгнули в воду и ушли на дно. Я дала спасти себя только потому, что я верила, что он тоже спасётся. Но иногда я завидую тем женщинам, которых никакая сила не смогла оторвать их от мужей. Таких было несколько, и они стояли со своими любимыми до самого конца. И когда на следующий день была устроена перекличка пассажиров на «Карпатии», они не отозвались.

Шлюпка была практически заполненной, рядом не оставалось женщин, когда мистер Лоу прыгнул в неё и приказал её спускать. Моряки на палубе начали выполнять приказ, когда случилось одно печальное происшествие. Молодой краснощекий парень, ненамного старше школьника, достаточно молодой, чтобы считаться мальчиком, стоял неподалеку от ограждений. Он не предпринимал никаких попыток спастись, хотя его глаза постоянно буравили офицера. Сейчас, когда он понял, что действительно может остаться на корабле, его храбрость покинула его. С криком он взобрался на ограждение и прыгнул в шлюпку. Он попал в гущу нас, женщин, и спрятался под скамейкой. Я и другие женщины накрыли его нашими юбками. Нам хотелось дать бедняге шанс, но офицер вытащил его за ногу и приказал вернуться на корабль.

Бедняга умолял дать ему шанс. Я помню, как он говорил, что не займет много места, но офицер достал свой револьвер и приставил к лицу парня. «Я даю тебе десять секунд, чтобы ты вернулся на корабль до того, как я вышибу тебе мозги!». Бедняга умолял ещё сильнее, и я думала, что офицер его сейчас пристрелит. Но офицер Лоу вдруг смягчил свой тон. Он опустил револьвер и посмотрел мальчику прямо в глаза: «Ради Бога, будь мужчиной! Мы ещё должны спасти женщин и детей. Мы остановимся у нижних палуб и возьмем их на борт».

Мальчишка отвёл глаза и перелез на палубу, не проронив ни слова. Он сделал несколько неуверенных шагов, затем лёг на палубу и зарыдал. Он не спасся.

Все женщины рядом со мной всхлипывали, и я видела, как моя маленькая Мэрджори взяла за руку офицера: «Дядя офицер, не стреляйте! Пожалуйста, не стреляйте в этого беднягу!». Офицер в ответ кивнул и даже улыбнулся. Он отдал приказ продолжить спуск. Но когда мы спускались, пассажир третьего класса, итальянец, мне кажется, устремился к нам через всю палубу и запрыгнул в шлюпку. Он упал на ребёнка, который сильно ударился.

Офицер потянул его за воротник и со всей силы швырнул обратно на «Титаник». Пока мы спускались к воде, я в последний раз взглянула на толпу. Этот итальянец был в руках около двенадцати мужчин второго класса. Они били его по лицу, и кровь текла из его рта и носа.

Как оказалось, мы не останавливались ни у каких палуб, чтобы забрать женщин и детей. Это было невозможно, я думаю. Когда мы коснулись воды, нас с невероятной силой тряхнуло, чуть не выбросив нас за борт. Нас обрызгало ледяной водой, но мы удержались, и мужчины взяли весла и начали быстро грести от места крушения.

Вскоре я увидела тот самый айсберг, который причинил столько вреда. Он возвышался на фоне яркого ночного неба, огромная сине-белая гора возле нас. Другие два айсберга находились рядом, как пики горы. Позднее, я думаю, я видела еще три или четыре, но я не уверена. Мелкий лед плавал в воде. Было очень холодно.

Мы проплыли милю или что-то около того, когда офицер приказал мужчинам прекратить грести. Рядом не было шлюпок, а у нас даже не было ракеты, чтобы просигналить. Мы остановились здесь — посреди океана в тишине и полной темноте.

Я никогда не забуду ужасающую красоту «Титаника» в тот момент. Он наклонился вперед, корма в воздухе, первая труба наполовину в воде. Для меня он казался огромным светящимся червем. Все было освещено — каждая каюта, каждая палуба и огни на мачтах. До нас не доходили звуки, кроме музыки оркестра, о котором я, странно сказать, впервые забеспокоилась. Ох, эти бравые музыканты! Какими замечательными они были! Они играли весёлые мелодии, регтайм, и продолжали делать это до самого конца. Только наступающий океан смог погрузить их в тишину.

На расстоянии было невозможно различить кого-то на борту, но я смогла увидеть группы мужчин на каждой палубе. Они стояли, скрестив руки и опустив головы. Я уверена, что они молились. На шлюпочной палубе около пятидесяти мужчин собрались вместе. Посреди их толпы возвышалась фигура. Этот мужчина взобрался на стул, чтобы его было видно. Его руки были протянуты вверх, как будто он произносил молитву. На «Титанике» я встречала отца Байлза, который проводил церковные службы во втором классе, и сейчас это, должно быть, он произносил молитву среди этих бедных мужчин. Оркестр играл «Ближе к тебе, Господи», — я слышала это отчётливо.

Конец был близок

Я услышала звук, который оглушил меня. Что-то в недрах «Титаника» взорвалось, и миллионы искр вырвались в небо, как салют во время летнего вечера. Эти искры рассыпались во все стороны, как фонтан. Затем последовали ещё два взрыва, далекие и глухие, как будто под водой.

«Титаник» разломился на две части прямо передо мной. Передняя часть была частично в воде, а после разлома она быстро погрузилась и мгновенно исчезла. Корма встала на дыбы и стояла таким образом очень долго, мне показалось, что это длилось минуты.

Только после этого свет отключился на корабле. Перед тем, как наступила темнота, я увидела сотни человеческих тех, карабкающихся на корабль или падающих в воду. «Титаник» казался пчелиным роем, но вместо пчёл были мужчины, и сейчас они перестали молчать. Я услышала самые ужасные крики, которые я когда-либо могла услышать. Я отвернулась, но в следующее мгновение повернулась обратно и увидела, как задняя часть корабля исчезла под водой, как камень, брошенный в пруд. Я всегда буду помнить этот момент, как самый ужасающий в катастрофе.

Множество криков о помощи раздавались с места крушения, но офицер Лоу сказал женщинам, которые просили его вернуться, что это потопит всех в шлюпке. Я думаю, что некоторые шлюпки подбирали спасшихся в это время. Позже мне сказал один человек, которому я доверю, что капитана Смит смыло в воду, но потом выплыл у складной шлюпки и держался некоторое время за неё. Член команды уверял меня, что пытался поднять его на борт, но тот отрицательно покачал головой, оторвался от шлюпки и скрылся из виду.

Что касается нас, мы отправились на поиски других шлюпок. Мы нашли четыре или пять, и мистер Лоу взял командование над этим небольшим «флотом». Он приказал соединить шлюпки друг с другом с помощью веревок, чтобы ни одна не смогла отсоединиться и затеряться в темноте. Этот план оказался очень полезным, особенно, когда «Карпатия» прибыла спасать нас.

Затем Лоу с большим трудом перераспределил женщин из нашей шлюпки в другие, это заняло около получаса. Шлюпка стала почти пустой, и офицер, отрезав веревки, отправился на поиски выживших.

У меня нет представления о том, как шло время той ночью. Кто-то дал мне одеяло, чтобы я могла согреться от ужасного холода, а Мэрджори сидела в пледе, которым я обернула её. Но наши ноги находились в нескольких сантиметрах от ледяной воды.

От солёных брызг нам невероятно хотелось пить, а рядом не было никакой свежей воды, не говоря уже о еде. Страдания женщин от всего этого были невообразимыми. Самое ужасное, что со мной случилось, произошло, когда я, наполовину теряя сознание, прилегла на одного из мужчин с веслом. Мои распущенные волосы попали в уключину, и половина из них была вырвана с корнем.

Я знаю, что мы спасли многих с места катастрофы, но ясно я помню только два случая. Недалеко от того места, где «Титаник» скрылся под водой, мы обнаружили шлюпку, плавающую верх дном. На ней находились около 20 мужчин. Они жались друг к другу, пытаясь удержаться на шлюпке изо всех сил, но даже самые сильные были такими замерзшими, что, казалось, через несколько мгновений должны были соскользнуть в океан. Мы их всех взяли на борт и обнаружили, что четверо уже были трупами. Мертвые мужчины скрылись под водой. Выжившие дрожали на дне нашей шлюпки, некоторые бормотали словно одержимые.

Чуть дальше мы увидели плавающую дверь, которая, должно быть, оторвалась, когда корабль погружался. На ней, лицом вниз, лежал японец. Он привязал себя веревкой к своему хрупкому плоту, сделав узлы на петлях двери. Как нам показалось, он уже был мертвым. Море перекатывалось через него каждый раз, когда дверь опускалась или поднималась на волнах. Он не шевельнулся, когда его окликнули, и офицер сомневался в том, стоило ли его поднимать или спасать:

«Какой смысл?» — сказал мистер Лоу. — «Он умер, скорее всего, а если и нет, то лучше спасать других, а не этого японца!»

Он уже даже отвернул шлюпку от этого места, но затем поменял своё решение и вернулся. Японца втащили в шлюпку, и одна из женщин стала растирать его грудь, пока другие тёрли его руки и ноги. За меньшее время, чем я это говорю, он открыл глаза. Он заговорил с нами на своем языке, но увидев, что мы не понимаем, он вскочил на ноги, размял свои руки, подняв их вверх, и уже через пять минут или около того почти полностью восстановил свои силы. Один из моряков рядом с ним настолько истощил свои силы, что едва держал весло. Японец оттолкнул его, забрал у него весло, и грёб, как герой, до самого нашего спасения. Я видела, как мистер Лоу наблюдал за ним с открытым ртом.

«Чёрт побери!»- пробормотал офицер. — «Мне стыдно за то, что я сказал об этом малом. Если бы я мог, я бы спас таких ещё штук шесть».

После спасения этого японца до прибытия Карпатии на рассвете я помню всё как в тумане. «Карпатия» остановилась в милях четырёх от нас, и задача догрести до неё стала самой тяжелой для бедных замёрзших мужчин и женщин. Одна за одной шлюпки подходили к борту ожидающего лайнера. Они спустили нам верёвки, но женщины были так слабы, что чуть не срывались с лестницы в воду.

Когда настал черёд спасать младенцев, возникла ещё большая опасность, ведь ни у кого не было сил вместе с собой поднимать ещё и младенцев, живую ношу. Один из почтовых работников на «Карпатии» решил эту проблему — он опустил вниз один из почтовых мешков. В них положили малюток, мешки закрыли, и таким образом их затащили в безопасное место.

И вот наконец стояли мы на борту «Карпатии». Нас было более семисот человек, и трагедию, которую мы пережили, нельзя было описать словами. Вряд ли здесь был хоть кто-то, кто не потерял мужа, ребёнка или друга. Люди бродили от одной группы людей к другой, смотрели в измождённые лица спасшихся, выкрикивали имена и задавали бесконечные вопросы.

Я искала мужа, который, как я верила до самого последнего момента, найдётся в одной из шлюпок.

Его здесь не было. И этими словами лучше всего закончить мою историю о «Титанике».

Друзья в Америке хорошо к нам отнеслись, и я надеюсь следовать изначальному плану. Я поеду в Айдахо и постараюсь построить новый дом в новом мире. Какое-то время я думала о возвращении обратно в Англию, но вряд ли я когда-нибудь смогу смотреть на океан снова. Более того, я должна отвезти Мэрджори туда, куда её отец так желал отправить нас двоих. Это всё, о чем я сейчас беспокоюсь, — сделать то, что надеялся сделать он.

Шарлотта и Мэрджори в США после спасения. На коленях — тот самый плед с «Титаника»

Как же сложилась дальнейшая судьба Шарлотты и её дочки?

Шарлотта и Мэрджори действительно после катастрофы отправились в Айдахо. Однако, вскоре оказалось, что без мужа было невозможно организовать ферму или другое хозяйство на незнакомой земле. На деньги, полученные от многочисленных читателей газеты, где была опубликована статья, Шарлотта и Мэрджори вернулись в Англию. К несчастью, их неудачи не кончились. В 1914 году Шарлотта заболела туберкулезом и скончалась. Мэрджори выросла и вышла замуж, но перед смертью в 1965 году в возрасте 61 года она овдовела, а единственный ребенок умер в детстве. В 1955 году она написала о жизни после «Титаника», и в воспоминаниях была такая фраза: «С того времени я жила под сенью несчастья, и я всегда задавалась вопросом, кончится ли это когда-нибудь. Но мне кажется, что это моя судьба…»

Перевод: Максим Полищук (

Невероятные факты

Гибель Титаника –одна из главных трагедий 20 века.

Это страшное событие ок ружено множеством мифов, домыслов и слухов.

Но мало кто знает, что произошло с пассажирами рокового рейса, которым удалось выжить в самой страшной морской катастрофе века.

Следующая подборка документальных фото даст полное представление того, что же произошло дальше с теми, кому удалось спастись с тонущего корабля.

Пассажиры Титаника фото

Фредерик Флит (Frederick Fleet)

На этом фото 24-летний британский моряк Фредерик Флит спустя несколько дней после гибели Титаника. Парень был первым, кто заметил айсберг.

Он принимал участие в двух мировых войнах. В 1965 году после затяжной депрессии Флит свел счеты с жизнью.

Что касается событий на Титанике, события развивались примерно следующим образом:

10 апреля 1912 года судно вышло в свое первое и последнее плаванье. Огромный лайнер на всех парах мчался из Саутгемптона в Нью-Йорк.

14 апреля 1912 года в 23.39 вечера Фридрих Флит прямо по курсу заметил айсберг, который в итоге и погубил Титаник.

Через два часа и 40 минут, столкнувшись с огромной глыбой, он пошел ко дну.

Из 2224 человек на борту "непотопляемого" корабля только около 700 человек вместилось в спасательные шлюпки, благодаря чему остались живы.

Оставшиеся 1500 человек погибли, оставшись на тонущем корабле или умерли в течение нескольких минут после попадания в холодные воды северной части Атлантического океана.

Незадолго до рассвета 15 апреля флотилия выживших была замечена пароходом Карпатия, который прибыл на место гибели Титаника. К 9 утра все оставшиеся в живых пассажиры были на борту Карпатии.

Фото айсберга Титаника

Айсберг, потопивший Титаник.

Выжившие пассажиры Титаника в шлюпках подплывают к теплоходу Карпатия, 15 апреля 1912 года.

Все те же выжившие пассажиры после кораблекрушения в шлюпках.

Эскиз тонущего Титаника.

Эскиз тонущего корабля, нарисованный выжившим пассажиром Джоном Тайером (John B. Thayer). Спустя некоторое время рисунки были дополнены господином П.Л. Скидмор (P.L. Skidmore) уже на борту парохода "Карпатия", апрель 1912 года.

Выжившие пассажиры "Титаника" пытаются согреться на борту теплохода "Карпатия".

Когда Карпатия направилась в Нью-Йорк, было решено отослать радио- сообщения. Так новость о сучившейся трагедии распространилась довольно быстро.

Люди были в шоке, родственники пассажиров находились в панике. В поисках информации о своих близких, они атаковали офисы судоходной компании White Star Line в Нью-Йорке, а также в Саутгемптоне.

Некоторые из богатых и знаменитых выживших пассажиров и жертв были идентифицированы до прибытия Карпатии в порт.

А вот близкие и родные пассажиров более низкого класса, а также семьи членов экипажа продолжали оставаться в неведении о судьбе своих родных.

Отсутствие связей не позволяло им узнать новости сразу и они должны были ждать в мучительной неизвестности.

Карпатия прибыла в гавань Нью-Йорка в дождливый вечер 18 апреля. Корабль был окружен более чем 50 буксирами, на которых были журналисты. Они кричали, окликали выживших, предлагая деньги за интервью из первых рук.

Репортер одного из крупных американских изданий, который на тот момент оказался на борту "Карпатии", уже успел опросить оставшихся в живых. Он поместил свои заметки в плавучую коробку для сигар и бросил их в воду, чтобы редактор издания мог выловить послание и получить сенсацию первым.

После того, как все спасательные шлюпки были спущены на воду на пирсе номер 59, принадлежавшем компании White Star Line. Сам корабль пришвартовался у пирса номер 54. Под проливным дождем судно встретила встревоженная толпа из 40 000 человек.

Люди ждут новостей за пределами офиса судоходной компании White Star Line в Нью-Йорке.

Спасательные шлюпки, благодаря которым выжило несколько сот человек.

Спасательные шлюпки у причала судоходной компании White Star Line в Нью-Йорке, апрель 1912 года.

Люди в ожидании прибытия Карпатии в Нью- Йорк.

Огромные толпы родных и близких стоят под дождем, ожидая прибытия парохода "Карпатия" в Нью-Йорк, 18 апреля 1912 г.

Около 40 тысяч человек в ожидании Карпатии.

Те, кому удалось выжить в роковом рейсе на Титанике, в Нью-йорке были встречены в порту родными и близкими, а также многочисленными представителями СМИ.

Кто-то скорбел о погибших, кто-то хотел взять автограф, а кто-то пытался взять интервью у выживших.

На следующий день Сенат США созвал специальное слушание о катастрофе в старом отеле Waldorf-Astoria.

Весь экипаж Титаника насчитывал 885 человек, из которых 724 человека было родом из Саутгемптона. Из рокового рейса домой не вернулись, по крайней мере, 549 человек.

Выжившие члены экипажа.

Выживший экипаж слева направо первый ряд: Эрнест Арчер, Фридрих Флит, Уолтер Перкис, Джордж Саймонс и Фредерик Клахен.

Второй ряд: Артур Брайт, Джордж Хогг, Джон Мур, Фрэнк Осман и Генри Этш.

Люди окружили выжившего с Титаника.

Толпа людей в порту Девонпорт окружили выжившего с "Титаника" мужчину, чтобы услышать из первых уст, как все было на самом деле.

Выплата компенсаций пострадавшим.

Апрель 1912 года

Дж. Хэнсон, сидящий справа, окружной секретарь Национального союза моряков и пожарных. Люди вокруг него –выжившие пассажиры "Титаника", которые получают компенсации, как пострадавшие в катастрофе.

Родственники в ожидании спасшихся пассажиров Титаника.

Люди ждут на железнодорожной платформе Саутгемптона своих родных и близких, выживших при крушении Титаника.

Родственники в Саутгемптоне встречают своих близких.

Родственники в ожидании выживших членов экипажа.

Родственники находятся в ожидании выживших членов экипажа "Титаник", которые должны сойти на берег в Саутгемптоне.

Люди возвращаются в свои дома в Англии. Катастрофа унесла 549 жизней членов экипажа. Всего из Саутгемптона было 724 тех, кто работал на судне, начиная моряком и заканчивая поваром или почтальоном.

Родственники за несколько минут до встречи с выжившими родственниками.

Выжившие на Титанике

Родственники приветствуют выживших в кораблекрушении родственников, прибывших в Саутгемптон.

Выживший член экипажа целует супругу, которая ожидала его на суше в Плимуте, 29 апреля 1912 год.

Стюарды на даче показаний после кораблекрушения.

Выжившие стюарды стоят возле здания суда. Их приглашают для дачи показаний комиссии, занимающейся расследованием катастрофы Титаника.

Выживший пассажир "Титаника" Раздает автографы прохожим.

Люди, выжившие на Титанике

25. Братьям Паско, членам экипажа злополучного судна, посчастливилось выжить всем четверым.

Сироты Титаника

Апрель 1912 года

Чудом спасшихся двух малышей поначалу не могли идентифицировать.

Позже дети были идентифицированы как Мишель (4 года) и Эдмонд (2 года) Навратил. Чтобы попасть на корабль, их отец взял имя Луи Хоффман и использовал для детей вымышленные имена Лоло и Мамон.

Отец, с которым дети плыли в Нью-Йорк, погиб, в результате чего и возникли трудности с настоящими именами братьев.

Однако, позже их, все же, смогли идентифицировать и малыши благополучно воссоединились со своей матерью.

На этой фотографии уже подросшие Эдмонд и Мишель Навратил со своей мамой.

Оператор Гарольд Томас Коффин допрашивается сенатским комитетом в Waldorf-Astoria в Нью-Йорке, 29 мая 1912 год.

29. Ребенок Титаника

Медсестра держит новорожденного Люсьена П. Смита. Его мать Элоиза была беременна им, когда возвращалась вместе со своим мужем после медового месяца на борту "Титаника".

Отец малыша погиб в катастрофе.

Впоследствии Элоиза вышла замуж за другого выжившего пассажира страшного рейса, Роберта П. Даниэля.

И наконец, фотография самого Титаника в день, когда он вышел в свой первый и последний роковой рейс...

14 апреля 1912 года пароход «Титаник», вышедший в свой первый и последний рейс из Саутгемптона, на всех парах мчался в Нью-Йорк. В 23:39 вперёдсмотрящий Фредерик Флит заметил айсберг прямо по курсу корабля. Столкновение оказалось неизбежным. Через 2 часа 40 минут считавшийся непотопляемым пароход «Титаник» полностью ушел под воду. Лишь около 700 из 2224 находившихся на борту пассажиров и членов экипажа удалось спастись. На рассвете выживших пассажиров «Титаника» подобрало судно «Карпатия», следовавшее тем же курсом. Крушение «Титаника» по сей день остаётся крупнейшей катастрофой в истории мореплавания.

Выжившие пассажиры «Титаника» Мишель и Эдмонд Навратиль, апрель 1912 года.
Чтобы попасть на пароход, их отец назвался Луисом Хоффманом, а сыновей зарегистрировал под вымышленными именами Луи и Лола.

Вперёдсмотрящий Фредерик Флит (на этом снимке ему 24 года) первым заметил айсберг. Флинт участвовал в двух мировых войнах. В 1965 году он не справился с депрессией и покончил жизнь самоубийством.

Айсберг, погубивший «Титаник», 15 апреля 1912 года.

Шлюпки с выжившими пассажирами «Титаника» приближаются к пароходу «Карпатия», 15 апреля 1912 года.

Шлюпка с выжившими пассажирами «Титаника», 15 апреля 1912 года.

Выжившие пассажиры «Титаника» на борту парохода «Карпатия», 15 апреля 1912 года.

Зарисовки, сделанные выжившим пассажиром «Титаника» Джоном Тайером младшим на борту спасательной шлюпки, и впоследствии дополненные мистером Скидмором уже на борту парохода «Карпатия», апрель 1912 года.

Выжившие пассажирки «Титаника» на палубе парохода «Карпатия», 15 апреля 1912 года.

Люди ожидают известий возле конторы судоходной компании White Star Line в Нью-Йорке, апрель 1912 года.

Шлюпки, спасшие жизнь почти всем выжившим пассажирам «Титаника», у причала компании White Star Line в Нью-Йорке, апрель 1912 года.

Люди ждут прибытия парохода «Карпатия» в Нью-Йорке, 18 апреля 1912 года.

Люди ожидают прибытия парохода «Карпатия», подобравшего выживших пассажиров «Титаника», в Нью-Йорке, 18 апреля 1912 года.

Выжившие члены экипажа парохода «Титаник», апрель 1912 года.

Люди собрались в порту Девонпорт, чтобы услышать рассказ выжившего пассажира «Титаника», 1912 год.

Выплата компенсаций выжившим пассажирам «Титаника», апрель 1912 года.

Родственники выживших пассажиров «Титаника» на вокзале в Саутгемптоне, 29 апреля 1912 года.

Родственники выживших пассажиров «Титаника» в Саутгемптоне, 29 апреля 1912 года.

Родственники ждут выживших членов экипажа «Титаника», которые должны сойти на берег в Саутгемптоне. 29 апреля 1912 года выжившие члены экипажа вернулись в свои дома на юге Англии. Кораблекрушение унесло жизни 549 из 724 членов экипажа.

Родственники ждут выживших пассажиров «Титаника» в Саутгемптоне, 29 апреля 1912 года.

Родственники встречают выживших пассажиров «Титаника» по возвращении в Саутгемптон, 29 апреля 1912 года.

Выживший член экипажа «Титаника» целует свою жену по возвращении в Плимут, 29 апреля 1912 года.

Выжившие стюарды выстроились возле здания, куда их вызывают для дачи показаний комиссии по расследованию кораблекрушения, 29 апреля 1912 года.

Выживший пассажир «Титаника» оставляет женщине автограф, 29 апреля 1912 года.

Братья Паско, выжившие члены экипажа затонувшего «Титаника», по возвращении в Саутгемптон, 29 апреля 1912 года.

Выжившие пассажиры «Титаника» Мишель и Эдмонд Навратиль после воссоединения с матерью, 1912 год.

Сиделка с новорожденным ребёнком, ноябрь 1912 года. Мать младенца уже будучи беременной возвращалась на борту «Титаника» вместе со своим мужем после их медового месяца. Отец ребёнка погиб, а его мать впоследствии снова вышла замуж за одного из выживших пассажиров.